Суд общества офицеров и дуэль в войсках Российской - Страница 22

§ 65. Согласно указанной 69 ст. Дисц. Устава, в новой ее редакции (1893 года), офицеры, как подчинившиеся, так и не подчинившиеся сделанному им предложению о подаче прошения об отставке, удостаиваются награждения их чином и мундиром не иначе, как по ходатайству начальства, и, следовательно, новые правила не расширяют, а ограничивают права офицеров, увольняемых в дисциплинарном порядке, на получение означенных наград. В виду чего офицеры, не удостоенные сих наград при увольнении от службы на основании прежних, более льготных для них правил, никоим образом не могут получить эти награды в настоящее время по новому закону, объявленному в приказе по военному ведомству [69] 1893 г. за № 175 (отзыв Главн. Военно — Судного Управ. от 18 сентября 1893 г. за № 4485).

§ 66. Офицеры и чиновники, увольняемые от службы в порядке дисциплинарном, равно как и офицеры, удаляемые из войск по суду общества офицеров, в запас не зачисляются, а увольняются в отставку (ст. 772 кн. VII С. В. П. 1869 г. издания 1892 года и приказ по воен. вед. 1887 г. за № 60).

Между тем некоторые командиры частей предлагают офицерам, присужденным судом общества офицеров к удалению из войск, подавать прошения о зачислении в запас, тогда как, согласно 160 ст. Дисц. Устава, таким офицерам следует предлагать подавать прошения об отставке на том основании, что офицеры эти, согласно приказа по военному ведомству 1887 года № 60, не могут быть зачисляемы в запас (циркулярное предписание Главного Штаба 1890 г. за № 5790).

§ 67. Подпрапорщики, подхорунжие и эстандарт–юнкера, удаляемые из войск в дисциплинарном порядке или по приговору суда общества офицеров, увольняются вовсе от службы, без зачисления в запас и ополчение (прик. по воен. вед. 1894 г. № 224).

§ 68. Так как при издании в 1887 году вошедших ныне в 772 ст. VII кн. С. В. П. правил о незачислении в запас офицеров, увольняемых от службы в порядке дисциплинарном, а также удаляемых их войск по суду общества офицеров (прик. по военному ведомству 1887 г. № 60), не имелось в виду подобных офицеров, ранее того зачисленных в запас, исключить из оного, то такие офицеры, продолжая состоять в запасе впредь до истечения полного срока обязательной по Уставу о воинской повинности службы их, должны и в настоящее время пользоваться представленными запасным офицерским чинам правами и преимуществами, в том числе и правом производства на вакансию в следующий чин (ст. 795, 803 и 805 кн. VII С. П. В. и 61 прежде действовавшего Высочайше утвержденного 24 июня 1882 г. Положения об офицерских чинах запаса армии), при соблюдении, однако, условия, указанного в ст. 751 VII кн. С. В. П. 1869 года (прик. по воен. вед. 1884 г. № 77), т. е. при наличности одобрительной о [70] них аттестации того начальства, по представлению коего они уволены в запас (отзыв Главн. Воен. — Судн. Управления от 27 января 1893 г. № 522).

§ 69. Казачьи офицеры увольняются от службы, по суду общества офицеров, согласно правил, изложенных в Дисц. Уставе (прик. по воен. вед. 1897 г. за № 287).[72]

Часть вторая. О дуэлях в офицерской среде

I. Историческое происхождение дуэли

[73]

Поединок или единоборство ведет свое начало от глубокой древности и встречается в истории права всех народов в весьма различных видах и с различным юридическим значением.

Античная древность не знала понятия поединка в смысле боя за оскорбление чести; к нему прибегали иногда только как к средству для разрешения вооруженного спора одного народа с другим

Первые следы поединка в этом смысле встречаются в Библии (борьба Давида с Голиафом). Предания восточных народов, Греции, Рима, нашей древней истории говорят неоднократно о единоборстве представителей воюющих сторон, о единоборстве, являющемуся нередко не только началом или приступом к бою, но как бы заменою его, решителем спора. Отдельные поединки гомеровских героев, как состязание Аякса и Гектора, самопожертвование Горациев и Курациев были патриотическими подвигами, а не следствием оскорбления чести. Далее, в римской жизни понятие duellum, в смысле единоборства, стали применять к публичным состязанием в силе, к воинским упражнениям молодых римлян; а во времена [74] упадка Римской империи существовали состязания гладиаторов и зверей, но они служили, подобно нынешним боям быков в Испании, только забавой для черни. Эти состязания гладиаторов, в которых физическая сила человека могла обнаружиться в блестящем свете, были для рабов лучшим доказательством того, что им не пристало заботиться о так называемом point d’honneur.

В жизни русских славян встречаются те же бытовые явления, которые наблюдаются в жизни древних народов. Битвы нередко решались единоборчеством. Поединщики, случалось, боролись без оружия, схватывали друг друга руками и старались задушить противника или повалить, ударить об землю. Печенег вызывает на поединок русского: со стороны Азии выходит громадный печенег, со стороны Руси — Ян Усмоневец, человек обыкновенный, незначительностью своего вида возбуждает насмешки великана, но побеждает его. Редедя, князь касошский, вызывает на единоборство Мстислава Тмутороканского. Мстислав чувствует, что противник одолеет его, но, однако, русский князь побеждает азиатца, побеждает духовною силою, верою.

Быт русского народа, опоэтизированный в былинах, представляет доблестных богатырей, вступающих в бой с беззаветною отвагою, ради удальства; или же, подобно древним героям, русские богатыри жертвуют собою ради отчизны, за веру, за вдов, сирот и бедных людей. Наши витязи бьются один на один. В одиночных боях или поединках русские герои бились на конях или пешими, разным оружием; «палицами булатными, саблями острыми, кольями долгомерными, а то и просто дубинами, например, новгородские богатыри, или в рукопашку». У поединщиков был в употреблении также лук, рогатина и булатный нож. Коренной русский богатырь Илья Муромец почти во всех былинах представляется ловким стрелком.